Шампанское и Россию связывают долгие узы отношений, которые, при ближайшем рассмотрении следовало бы однозначно назвать любовными. Читайте нашу статью об истории шампанского в России, и вы поймете почему…
Согласно популярной легенде, шампанское изобрел монах Периньон, казначей аббатства Овиле, расположенного на берегу реки Марны. Возможно, так оно и было, но большинство исследователей, сходятся на том, что значение вклада монаха оценивается не совсем верно. Вина из Аи и вообще из Шампани ценились еще в XV веке, в то время как Дом Периньон был назначен казначеем бенедектинского аббатства Овиле в 1668 году. До Периньона Шампань славилась тихими, не игристыми винами, которые также, скорее всего, были красными. Исследователи сходятся во мнении, что заслуга Перионьона заключается в том, что он сформировал свод правил виноделия, необходимых для производства качественного вина для Шампани. Легенды же о том, что монах изобрел шампанизацию, восходят к тому времени, когда Moët et Chandon выпускал на рынок бренд Dom Perignon, то есть к 20-м годам прошлого века. По иронии Периньон не только не изобрел “пузыри”, напротив, он боролся с остаточной игристостью, типичной проблемой Шампани, связанной с холодным климатом. Остаточная игристость, слава богу, победила и уже к началу XVII века новый стиль вин стал востребован не только во Франции.
В России шампанское впервые появилось еще в эпоху Петра I. Известно, что Петр заезжал в собор в Реймсе, когда посещал Францию весной 1717 года, а стало быть сталкивался и с индустрией производства игристых вин. Также известно, что сам Петр, не слишком жаловал шампанское, предпочитая ему анисовую водку, но при дворе оно было распространено: в частности, оно упоминается в дневниках голштинского камер-юнкера Берхгольца, бывавшего при петровском дворе с 1721 по 1725 год. Также возможно, что с винами из Шампани русские цари познакомилось и еще раньше: массовые поставки вина из Европы были отлажены еще в эпоху Алексея Михайловича.
Царица Елизавета I, дочь Петра, была, как это называется, активным потребителем, что, отчасти произошло благодаря маркизу де ла Шетарди. Французский посланник был одним из идеологов переворота 1741 года, возведшего императрицу на престол. Вино стало важным инструментом в политической деятельности маркиза: когда он впервые прибыл в Петербург в 1739 году, количество бутылок шампанского в его обширном погребе, привезенном с собой в обход таможенных пошлин, равнялось 16 800 бутылкам. Впрочем, это не спасло его миссию по влиянию на российскую политику от провала. Уже в 1744 году Шетарди был выслан Елизаветой на родину.
Екатерина II не жалела шампанского для гвардейцев, которые помогли ей взойти на трон в 1762 году, но в более зрелые годы считала пьянство национальной проблемой, да и политические отношения с Францией складывались не лучшим образом, поэтому большую часть ее правления шампанское находилось в опале. После того, как во Франции случилась революция, а затем в 1793 году Людовик XVI был казнен, Екатерина вообще прекратила всякие торговые отношения с Францией. Все вина, находившиеся в пути в Россию, были отправлены обратно.
Зато эпоха императора Александра I сделала вино из Шампани национальным напитком. Успех дворцового переворота, в результате которого Александр воцарился на трон, был отмечен обедом с шампанским. Но действительно поворотным моментом для тотального признания шампанского в России стали наполеоновские войны. Надо отметить, что и для Наполеона шампанское было особым вином, случилось это не без участия Жана-Реми Моэта, мэра Эперне, который даже построил для императора и его эскорта две гостиницы. Жан-Реми поддерживал дружеские отношения с Бонапартом с 1782 года, и Наполеон был его постоянным покупателем.
В наполеоновских войнах лежат и истоки пристрастия русской знати к шампанскому. Когда войска Священного Союза оккупировали Шампань, русские войска под предводительством князя Сергея Александровича Волконского были расквартированы в Реймсе. Именно тогда самые прозорливые из виноделов увидели в русских офицерах не только будущих покупателей, но и “амбассадоров” моды на шампанское среди всех зажиточных слоев российского общества. Вот что говорил Жан-Реми Моэт по поводу того, что русская армия прочно обосновалась в его погребах: «Все те солдаты, которые губят меня сегодня, впоследствии станут меня уважать. Я позволяю им пить все, что они хотят. Когда они вернутся к себе на родину, то станут моими лучшими клиентами”. Барб-Николь Клико-Понсарден, больше известная как Вдова Клико, отправила в Россию морем большую партию своего вина еще в 1814 году, пока русские войска стояли в Реймсе. К их возвращению шампанское уже прибыло в Россию. Дом Louis Roederer, основанный в 1776 году, появился на российском рынке позже, после 1833 года, когда компанию унаследовал Луи Родерер. Покорение России было сопряжено с трудностями. Один из первых коммивояжеров Родерера вспоминал: «Вина находились при температуре минус 20 градусов, поэтому, несмотря на то, что ящики с вином были завернуты в толстые войлочные одеяла, бутылки по краям ящика все равно прибыли замерзшими». Тем не менее, дела пошли на лад. Главным достижением Родерера в России стал успех при дворе.
7 июня 1867 года в Париже, в “Английском кафе”, (сегодня этот ресторан известен как La Tour d’Argent) состоялась “встреча трех императоров”, на которой присутствовали Кайзер Вильгельм I, царь Александр II и царевич, ставший известным позже как Александр III. Среди заказанных вин было и шампанское Родерера. Прозрачная бутылка, позже ставшая отличием Cristal, по легенде впервые появилась именно тогда: Александр II небеспочвенно опасался “бомбистов”. Собственно “Кристаль” появился позже. В 1876 году, согласно приказу Александра II, хранитель погреба Императорского Двора совершил свое первое из ежегодных путешествий в Реймс, чтобы контролировать ассамбляж императорского кюве. В 1909 году царь Николай II назначил Луи Родерера официальным поставщиком императорского двора в России. В целом же на Россию приходилось около 30% всех продаж компании.
Разумеется, в России шампанское пили не только во дворцах. Отмена крепостного права и промышленная революция распространили моду на игристое среди всех более-менее зажиточных слоев населения России, шампанскому в итоге была отведена роль символа роскоши и статусного продукта. Справедливо было бы утверждать, что XIX в России стал веком шампанского, чему есть множество свидетельств и в отечественной культуре, начиная со стихотворений Державина и “Евгения Онегина” и заканчивая пьесами Чехова (бокал шампанского был предсмертным желанием писателя) и стихотворениями символистов. Красной нитью проходит тема шампанского через творчество драматурга Островского. Революция прервала эту славную традицию, но сегодня именно то время, когда можно узнать о Шампани практически все, оставаясь дома и пробуя вина не только знаменитых брендов, но и небольших семейных домов.